СВЕТЛАНА СУРГАНОВА:
«МУЗЫКА – ЭТО БОГ...»

Светлана, высшее медицинское образование и успешная музыкальная карьера — такое сочетание встречается нечасто. Почему музыка все-таки перевесила? И не жалко ли времени, потраченного на медицину?

Времени абсолютно не жалко. Медицинские знания — это нужная опция, хотя бы применительно к себе и близким, чтобы вовремя сориентироваться, если в организме происходит сбой, и принять меры. Высшее образование вообще полезно, каким бы оно ни было, потому что дает представление о мире и его структуре, учит работать с информацией.

В моем случае действительно победила музыка. Это было бегство от ответственности за здоровье детей (я окончила педиатрический институт). Музыка все-таки более безобидное занятие, по крайней мере от нее мало кто умирает.

А если серьезно, то не так уж мало примеров, когда люди с медицинским образованием успешно занимались творчеством. В частности, французский композитор и дирижер Гектор Берлиоз, известный русский классик Антон Павлович Чехов, выдающийся современный автор-исполнитель, поэт и музыкант Александр Яковлевич Розенбаум. Так что одно другому не мешает.

Сегодня популярно усыновление детей, и вы не скрываете, что выросли в приемной семье. О чем предупредили бы будущих родителей? Что главное во взаимоотношениях взрослых и детей?

Мне чрезвычайно повезло, что я попала в семью Сургановых. Эти люди очень бережно относились ко мне, довольно болезненному ребенку, и приложили много сил для того, чтобы я смогла жить полноценной жизнью. Благодаря маме у меня проснулся интерес к поэзии, музыке и творчеству в целом.

Что касается воспитания, то главное, на мой взгляд, — это любовь и доверие. Тогда складываются гармоничные взаимоотношения между детьми и родителями. Один уважаемый мною человек сказал однажды: «Главное — не мешать детям расти». Это очень мудро и правильно: позволить ребенку самому ощущать и проживать свою жизнь, со всеми успехами и неудачами. Конечно, надо формировать правильный вектор движения, но делать это очень тонко и деликатно, не передавливать, не пережимать, давать возможность совершать ошибки, потому что лучше всего учишься на своих ошибках.

Вы родом из Ленинграда, остаетесь верной Санкт-Петербургу, где люди готовы исполнять и слушать музыку буквально на каждом перекрестке. Чем объясняется такая популярность питерских уличных музыкантов?

Скажу вам, что и дебют дуэта, который тогда еще не был дуэтом под названием «Ночные снайперы», состоялся именно в уличном подземном переходе, недалеко от Гостиного Двора. Причем мы тогда неплохо заработали и смогли впервые за долгое время плотно поесть. Денег тогда особо не было, да и еды-то в стране почти не было.

Вообще же традиция уличных выступ­лений существовала многие годы, пока бедных музыкантов не стали разгонять, что меня всегда расстраивает и даже возмущает. Никому не мешают, наоборот, украшают городскую жизнь и привносят в нее какую-то изюминку. Поначалу это были исполнители, которые пели под гитару, а потом начали появляться и небольшие классические составы: дуэты, трио, квартеты.

Правда, впервые я услышала выступление таких музыкантов не в Питере, а в Москве, и оно привело меня в совершенно дикий восторг (по-моему, это даже секстет был) — ребята великолепно, очень качественно и технично исполняли произведения Вивальди. Еще одно из ярких впечатлений от городских музыкантов связано с девочкой лет 10−12. Однажды поздней осенью я увидела ее со скрипкой на углу Невского и Казанской. Испытала тогда смесь гнева по отношению к родителям, которые выставили ребенка чуть ли не на мороз, и восхищения ее исполнением. Потому что играть на скрипке на холоде и не фальшивить, попадать в ноты — это чрезвычайно сложно.

Почему уличные музыканты популярны именно в Питере, сложно сказать однозначно. Наверное, потому что это особенный город с особенной аурой. Наверное, потому что здесь публика понимает красоту музыки и ценит труд музыкантов, вне зависимости от того, уличные они или филармонические. Наверное, потому, что в Питере у многих возникает ощущение того, что музыка — это Бог…

Для вас важна география выступлений? Задумываетесь ли вы о предпочтениях публики, записывая новую песню, или целиком полагаетесь на вдохновение?

В основном все-таки опираюсь на вдохновение. Мы гастролируем по всему миру — от Дальнего Востока до Калининграда, Лондона и Нью-Йорка. В рамках тура «КругоСветка», например, дали концерты более чем в ста городах России и зарубежья. И до сих пор никак география наших концертов на написании песен, на творчестве, к сожалению (сейчас я готова сказать, что к сожалению), не сказывалась.

Но недавно на гастролях в Братске мне прямо захотелось написать песню, которая бы поддерживала этих людей, которые живут в достаточно суровых природных условиях и в катастрофически неблагополучной экологической атмосфере. Даже находясь в городе меньше суток, мы заметили, что дышать здесь абсолютно нечем. Выхлопы от целлюлозно-­бумажного комбината, который был построен без учета розы ветров, буквально отравляют город и, конечно, не могут не сказываться на здоровье жителей. А потом мы удивляемся, почему люди бегут из Сибири, почему не хотят оставаться там, где родились.

Ни одно ваше интервью не обходится без вопроса о группе «Ночные снайперы». Многие восхищаются, с каким достоинством вы пережили вынужденное расставание. Что посоветуете тем, кому годами не удается, что называется, простить и отпустить?

Обязательно нужно прощать. Ни к чему тащить за собой тяжелый груз неприятных ощущений, досады, злости. В жизни всякое бывает. И если ты любишь человека, то, конечно, должен отпустить его и от всего сердца пожелать удачи и здоровья. А самому стоит переключиться на свои дела.

Искреннее уважение вызывает ваша история борьбы с болезнью, которую большинство воспринимает как приговор. Сформулируйте три самых важных правила, которым необходимо следовать, чтобы одержать победу над недугом?

Во-первых, не паниковать. Любая болезнь — это просто очередной этап жизни, именно так ее и нужно воспринимать. И пройти этот этап нужно достойно, как и все предыдущие.

Во-вторых, помнить: дорогу осилит идущий. Поэтому не опускать руки, а делать все, что нужно: обследоваться, прооперироваться, если надо. И восстанавливаться, следуя рекомендациям врача, проходя все назначенные процедуры, принимая все необходимые лекарства.

А в‑третьих, отбросить уныние и мыслить позитивно, не зацикливаться на болезни. Строить планы на будущее. Подумать о том, что ты еще обязан, просто обязан сделать в этой жизни. И упорно идти к цели.

Вы часто повторяете, что каждый человек для вас — учитель. Кому больше всего признательны за науку жизни? Чему научили ваши любимые Анна Ахматова и Иосиф Бродский?

Ахматова и Бродский — поэты, которых я глубоко уважаю, — научили меня слышать музыку в поэзии. Если говорить о чувственном опыте, то в этом большое влияние на меня оказала Марина Цветаева. То, как она писала о чувствах, из поэтов-­женщин, да и вообще из поэтов, мало кто мог.

Но это не единственные учителя. Я действительно благодарна каждому человеку, у которого могу чему-то научиться. Это и мои друзья, и родители, и школьные учителя, и институтские преподаватели, и, конечно же, наш коллектив.

Группе «Сурганова и оркестр» исполняется в этом году 17 лет. Как изменилась ваша музыка и что ждет команду в будущем?

Мы по-прежнему экспериментируем, можем позволить себе играть музыку разных стилей. Думаю, что будущий релиз будет ближе к синти-попу, как ни странно. Это новое, еще не охваченное нами музыкальное веяние. Опять же, это не исключает тяжелых роковых композиций. В данный момент у меня, признаться, настроение ближе к трансовому. Однако это сейчас, а что будет через полгода, я не знаю. Ближайшие песни, которые уже записаны с нашим новым саунд-продюсером Андреем Харченко, звучат, с одной стороны, (не побоюсь этого слова) попсово, а с другой — очень музыкально и даже андеграундно.

Как представители банковского журнала, мы не можем не спросить о деньгах: как относитесь к пресловутой формуле, что музыкант должен быть голодным?

Легкая финансовая недостача, конечно, очень стимулирует в творчестве. Если говорить обо мне, то я считаю: денег должно быть ровно столько, чтобы ты мог быть абсолютно самостоятельным, ни у кого не занимать, помогать близким и реализовывать свои творческие идеи. Деньги должны работать, а не лежать мертвым грузом. У меня так и происходит: либо я кому-то помогаю, либо занимаюсь очередным строительством. Сейчас мы, например, строим собственное арт-пространство «Пушкин рядом» на канале Грибоедова. Это будет студия, репетиционная база, и, может быть, там смогут проходить моноспектакли, кинопоказы, выставки и т. д.

А вы охотнее тратите или откладываете сбережения? Что посоветуете тем, кто чересчур увлекается погоней за деньгами?

Стараюсь держать баланс между тратами и накоплением. Я понимаю, что должен быть некий НЗ (неприкосновенный запас), как говорили наши мамы и бабушки, на черный день. В то же время я обожаю тратить деньги, люблю их вовремя вкладывать. Если идет, например, то же строительство, терпеть не могу проволочек, затягиваний, тем более связанных с задержками каких-то выплат. У меня такого практически никогда нет. Будь то ремонт квартиры или строительство студии, стараюсь делать это в максимально сжатые сроки.

А тем, кто увлекается погоней за деньгами, могу сказать одно: не в деньгах счастье и даже не в их количестве, а в умении ими распоряжаться. Потому что деньги — это энергия, а ее нужно правильно распределять.